Сочинение под названием Постановления Апостольские – несомненно древнейший памятник христианской письменности, непосредственно восходящий к эпистолярному наследию и проповеди святых Апостолов. Его авторство приписывается св. Клименту епископу Римскому, имя которого принадлежит к самым славным и почитаемым именам христианской древности.

Епископ Римский Климент, по происхождению римский язычник, к вере во Христа был обращен апостолом Петром, а затем сделался одним из ближайших в проповедании веры сотрудников учителя языков апостола Павла. Именно его называет апостол одним из своих споспешников, имена коих написаны в книгах животных (Филип. 4:3, сн. Деян. 16:39). Древние церковные писатели единодушно называют Климента мужем апостольским, и св. Ириней Лионский свидетельствует, что он обращался с блаженными апостолами и жил между ними, был ими наставляем, слушал их проповедь, и их предания были пред его взорами1 .

По свидетельствам св. Иринея и церковного историка IV века Евсевия епископа Кесарийского2  св. Климент вступил в управление Римской церковью с 12 года царствования Домициана (с 92 г. по Р. Х.) и епископствовал там до 3 года царствования Траяна или до 101 г. по Р. Х. При Траяне он сослан был за имя Христово в город Херсонес Таврический, где словом веры утешал христиан, сосланных, как и он, за веру на тяжелые работы, чудесами обратил многих язычников ко Христу и скончался мученически. Впоследствие св. мощи сего апостольского мужа чудесным образом были обретены и перенесены из Херсонеса в Рим святыми Кириллом и Мефодием.

Помимо “Апостольских Постановлений”, с именем св. Климента связаны также и другие сочинения, автором которых он считается. К числу несомненно принадлежащих ему относят: 1-е и 2-е Послания к Коринфянам, собрание 85-ти правил Апостольских, два окружных Послания к девственницам. Известны также приписываемые ему Омилии (в числе 20-ти), сочинение Свидания в 10-ти книгах, сокращение Деяний апостола Петра, пять Посланий каноническо-дисциплинарного содержания и Послание Климента к Иакову; однако подлинность их по разным причинам оспаривается.

Полное название сочинения Апостольские Постановления – Diatgai twn agiwn aposolwn dia Klhmenioz iou Rwmaiwn episkopou te kai politou(“Постановления святых Апостолов чрез Климента, епископа и гражданина Римского”), которое в 85 правиле св. Апостол именуется “Восемью книгами Постановлений Апостольских чрез Климента для епископов” (ai diatagai umin toiz episkopoiz ai emou Klhmentoz en oktw biblioiz prospejwnhmena). Первые шесть книг Постановлений озаглавлены с именем Учения(didaskalia=дидаскалия), а 7-я и 8-я книги названы собственно Постановлениями(diataai) и составляют как бы особый отдел. Однако, внутренняя композиция и стиль написания всей книги свидетельствуют о том, что и учение и постановления были написаны одним автором.

Из полного наименования “Апостольских Постановлений” ясно, что св. Климент Римский выступает в них не как непосредственный сочинитель, а как собиратель и компилятор апостольских преданий и установлений, записанных чрез него и им преданных для последующих поколений епископов. Поэтому утверждение современной патрологической науки о том, что автором “Апостольских Постановлений” не мог быть св. Климент, теряет объективную ценность, поскольку вопрос авторства необходимо перенести в иную плоскость разсуждений. Следует, однако, сразу же подчеркнуть, что отнесение этого сочинения к периоду не ранее III и не позднее V веков, выглядит крайне неосновательно и надуманно.

В основе “Постановлений Апостольских” мы, без всякого сомнения, имеем собрание установлений и учений, провозглашенных как устно, так и письменно на так наз. Апостольском Соборе, о обстоятельствах проведения которого дается краткое описание в Деяниях апостольских (Деян. гл. 15). Собор этот, в котором участвовали “апостолы и пресвитеры со всею церковию” (Деян. 15:22), состоялся ок. 49-50 гг. в Иеросалиме по поводу нестроений, возникших в Антиохийской церкви из-за споров о необходимости обрезания и соблюдения обрядовых законов для христиан (Деян. 15:24). Дееписатель между прочим сообщает, что апостолы, по окончании Собора, “когда проходили по городам, предавали им (верным) соблюдать определения, постановленные апостолами и пресвитерами в Иеросалиме” (Деян. 16:4). Отсюда ясно, что Иеросалимский Апостольский Собор, помимо разрешения споров об обрядовом законе, мог преподать и, по всей видимости, действительно преподал всей Церкви и другие общие установления касательно христианского благочестия, священнического служения, богослужебных уставов и церковных законов, которыми мы и располагаем в виде дошедшего до нас сборника “Постановлений Апостольских”3.

В самих “Апостольских Постановлениях” мы также находим подробные сведения о Апостольском Соборе в Иеросалиме и, прежде всего, о составе его участников и распоряжениях относительно изданных им постановлений. Главная причина собрания та же, о которой сообщается и евангелистом Лукой: нестроения в Антиохийской церкви. “Из-за них-то собравшись теперь вместе, – говорится в климентовых Постановлениях, – мы, Петр и Андрей, Иаков и Иоанн, сыновья Зеведеевы, Филипп и Варфоломей, Фома и Матфей, Иаков Алфеев и Леввей, прозванный Фаддеем, и Симон Кананит и Матфий, причисленный к нам вместо Иуды, также Иаков, брат Господень и епископ Иеросалимский, и Павел, учитель язычников, избранный сосуд, собравшись все вместе, написали вам это кафолическое учение для утверждения вас, которым вверено повсюдное епископство” (VI:14). Далее сообщается о вручении этих постановлений св. Клименту: “Вам, епископам и прочим священникам достойно и праведно оставили это кафолическое учение, чтобы оно служило памятником утверждения поверивших Богу, и послали оное чрез сослужителя нашего Климента, вернейшее и единодушное чадо наше о Господе, вместе с Варнавою и вожделеннейшим сыном Тимофеем и истинным сыном Марком, с которыми делаем вам известными и Тита, Луку, Иасона, Лукия и Сосипатра” (VI:18).

Но исходя из общего содержания текстов “Апостольских Постановлений”, нельзя не признать, что окончательная редакция их, в том виде, какую мы имеем в употреблении в настоящее время, была выполнена не ранее второй половины II века. На это, прежде всего, указывает упоминание в шестой книге еретиков, живших во II веке, таких как Марк, Менандр, Василид и Саторнил (VI:8). По мнению изследователей в “Апостольских Постановлениях” имеются и другие следы поздней редакции, – например, использование текстов Евангелий и посланий апостольских, создание которых (за исключением одного Евангелия от Матфея) датируется после 50 года4.

Таким образом, фактическая сторона дела убеждает нас в том, что “Апостольские Постановления” в целом представляют собою единый компилятивный свод, состоящий из:

1) Деяний, постановлений, учений Апостольского Собора в Иеросалиме;

2) Отдельных апостольских постановлений и учений, собранных и внесенных позже св. Климентом;

3) Наконец, текстов (вставок), добавленных уже по смерти св. Климента во II веке или его непосредственными преемниками на Римской кафедре, или же (что наиболее вероятно) одним из Соборов, состоявшихся в период с конца II – начала III века.

Всё же, несмотря на очевидную компилятивность данного свода апостольских учений и постановлений, редакцию над ним, возможно, нескольких авторов, – всё это нисколько не умаляет ни канонического достоинства текста “Апостольских Постановлений”, ни его богодухновенности, хотя современная патрологическая наука, под влиянием западной схоластики и протестантского рационализма, упорно настаивает на его подложности5. Попробуем обосновать свое суждение.

Прежде всего, несомненен тот факт, что “Постановления Апостольские” были известны в древней Церкви до IV века и имели там распространение и почитание. На это, главным образом, указывает 85 правило св. Апостол, в котором в ряд “чтимых и святых книг” Священного Писания Ветхого и Нового Заветов включены и “постановления, вам, епископам, мною, Климентом, изреченныя в осми книгах, которые не подобает обнародовати пред всеми ради того, что в них таинственно”. Последнее предписание указывает, впрочем, на узкое употребление постановлений лишь в среде епископата и клира и на неоглашение их народу во время богослужений. Возможно, именно этим объясняется то, что “Апостольские Постановления” не получили столь широкого распространения в древности, как оное получили, например, другие апостольские писания. Однако, “Апостольские Постановления” дошли до нас в древних переводах (хотя и имеющих между собою некоторые расхождения) на многие языки: известны латинские, греческие, сирийские, арабские и эфиопские кодексы, что может свидетельствовать о достаточной распространенности сборника в древнехристианском обществе.

В начале III века св. Ипполит Римский использовал “Апостольские Постановления” для составления подобного же компилятивного сочинения под названием “Апостольское Предание”, а также правил, известных под названием “канонов св. Ипполита”, в которых многое заимствовано из известных “Постановлений”. В IV веке св. Епифаний Кипрский в своих сочинениях приводит места из шести книг “Апостольских Постановлений” и свидетельствует, что “хотя некоторыми не принимаются они, но нельзя и вовсе отвергать их; поелику в них содержится много относящегося до благочиния церковного и ничего, что бы нарушало веру, ее исповедание, церковный порядок и каноны”6. Считается также, что приблизительно четверть содержания гл. 47-й 8-й книги “Апостольских Постановлений” использована при составлении канонов Антиохийским Собором 341 г.; а Отцы I и II Вселенских Соборов руководствовались кодексом “Постановлений” при составлении Символа Веры, буквально заимствуя некоторые формулировки из Апостольского Символа, изложенного в 6-й книге, и из других мест сборника (VI:11,30; сн. VII:41; VIII:1). Литургия, приведенная в 8-й книге, послужила основанием для литургических последований св. Василия Великого и св. Иоанна Златоустого; многие молитвы сборника и доныне употребляются в церковном богослужении, хотя и в несколько измененном виде. В V веке св. Прокл патр. Константинопольский в “Слове о предании божественной литургии” свидетельствовал, что многие из преемников св. апостолов, оставив письменное изложение таинственной литургии, предали Церкви, и из них, прежде всего, “блаженный Климент, ученик и преемник верховного из апостолов, как предали ему святые апостолы и божественный Иаков, получивший по жребию Церковь Иеросалимскую”.

В начале VI века извлечения из 6-книги Учений делает пресв. Тимофей; во второй половине VII века преп. Анастасий Синаит в книге “Вопросы и ответы” дает большие выдержки из “Постановлений”, а в середине VIII века преп. Максим Исповедник приводит выдержки из 7-й книги. Наконец, Кормчая патр. Иосифа, служившая каноническим руководством в Русской Церкви в XVII веке, содержит 17 канонов ап. Павла, 17 канонов апп. Петра и Павла (5 из них, впрочем, принадлежат не им, а ап. Иакову), а также 2 канона “всех святых апостолов купно”, заимствованные непосредственно из 8-й книги “Апостольских Постановлений”. Сии же “Постановления” до сих пор входят в канон эфиопской Библии. Все это свидетельствует о том высоком авторитете, коим пользовался сборник в Православной Церкви на протяжении длительного времени. На это указывает существовании множества древних рукописей “Апостольских Постановлений”, начиная с X до XVI века.

Одним из главных доводов против подлинности “Апостольских Постановлений” служит 2-е правило Трулльского Собора 691-692 гг., бывшего в Константинополе (именуемого Пято-Шестым Вселенским): “Так как в этих (апостольских) правилах повелено нам принимать тех же святых Апостолов постановления, чрез Климента преданные, в которые некогда иномыслящие ко вреду Церкви привнесли нечто подложное и чуждое благочестия и помрачившее для нас благолепную красоту Божественного учения, то мы ради назидания и ограждения христианнейшей паствы эти Климентовы постановления благоразсмотрительно отвергли (apobolhn pepoihmea), отнюдь не допуская порождений еретического лжесловесия и не вмешивая их в чистое и совершенное апостольское учение”. На Западе “Апостольские Постановления” были отвергнуты ранее папой Геласием I (492-496), которым был обнародован Decretum de liis recipiendis et non recipiendis (“Декрет о книгах принимаемых и отвергаемых”). В сем Декрете, получившем утверждение на Римском Соборе в 494 г., “Книга, называемая Установления Апостолов”, помещена среди отверженных.

Неизвестно, что конкретно выдвигали Отцы Трулльского Собора против ортодоксальности “Апостольских Постановлений” и в какое время, по их мнению, и кем именно из еретиков была туда привнесена порча. Можно лишь констатировать, что в изначальной подлинности Климентова сборника у них сомнений не возникало, что тоже немаловажно. По этому поводу известный сербский канонист еп. Никодим (Милаш) говорит, что Трулльский Собор данным правилом “не отрицает решительно значения этих постановлений, так как признает, что их основание составляет “благолепная красота божественного учения””.7

Впрочем, об аргументации Трулльского Собора можно с относительной верностью судить по критике “Апостольских Постановлений” Константинопольским патриархом св. Фотием (857-867, 877-886), который в своем сочинении “Bibliotheca” писал: “Постановления Апостольские подлежат порицанию по трем причинам: во-первых – за худой вымысел, который, впрочем, не трудно отличить; во-вторых – за оскорбительные отзывы о Второзаконии, которые еще легче устранить; и, в-третьих – за арианство, которое может отбросить в них каждый”8. Рассмотрим доводы патр. Фотия более подробно.

Итак, “Апостольским Постановлениям” вменяется “худой вымысел”. Возможно, здесь имеется в виду участие в Иеросалимском Соборе ап. Иакова Зеведеева (VI:14), который, по повествованию книги Деяний апостольских, был усечен мечем, по повелению Ирода, прежде нежели составился этот Собор (Деян. 12:1.2). Но на одном только этом основании нельзя считать подложным весь сборник. Имя ап. Иакова могло быть внесено по ошибке последующими переписчиками “Постановлений”, или же, имея в виду компилятивный характер сборника, в который вошли не только деяния Иеросалимского Собора, но и вообще учения, преданные апостолами, имя ап. Иакова Зеведеева упоминается единственно по принадлежности ко всему апостольскому лику, от лица коего ведется повествование. К тому же в другом месте “Постановлений” говорится об ап. Иакове, как уже принявшем мученическую кончину (V:8). Следует также отличать ап. Иакова Зеведеева от ап. Иакова, брата Господня и епископа Иеросалимского. Последний тоже представляется участником Иеросалимского Собора (VI:14), в 7-й же книге постановлений о нем говорится, как об умершем (VII:46). Но и здесь противоречия не обретается, если учесть позднюю интерполяцию памятника, редактировавшегося не одним составителем. Неверно представление некоторых ученых о том, что упоминаемый среди “семи диаконов” во 2-й книге (гл. 55) архидиакон-мученик Стефан, объявляется современником обращения Савла, тогда как на самом деле Стефан окончил жизнь свою мученически прежде, нежели ап. Павел призван был к апостольскому служению. Но из указываемого места такого вывода сделать никак нельзя, ибо, хотя там речь идет как бы от лица 12-ти апостолов и ап. Павла, 72-х учеников и семи диаконов (“с полным убеждением говорим”), однако обо всех о них говорится лишь как о “свидетелях пришествия” Христова, коим несомненно являлся и Стефан, и как бы от лица всех этих свидетелей объявляется “совершенная воля Божия”. К тому же в иных местах сборника везде говорится об архидиаконе Стефане как о мученике (II:49, V:8, VI: 30, VIII:33).

Вторым доводом против подлинности сборника апостольских постановлений и учений патр. Фотий объявляет якобы “оскорбительные отзывы о Второзаконии”. Но остается совершенно непонятно, в чем именно патр. Фотий видит “оскорбительность” в суждениях “Постановлений” о Второзаконии, о котором идет речь в 1-й книге сборника. Во всяком случае, никак нельзя признать неправославным учение “Постановлений” о том, что Второзаконие было предано народу израильскому по причине его идолопоклонства и как дополнительные и тяжкие “узы”. Подобное же мнение о Второзаконии мы находим и у учителей церковных (блаж. Лактанций).

Третий довод патр. Фотия – это будто бы “арианские” учения, которые он усматривает привнесенными в памятник.

Подобное суждение также не имеет серьезного основания, хотя и высказывается многими изследователями. Архиепископ Филарет (Гумилевский), отец русской патрологии, не соглашается с этим и пишет, что “в тех же постановлениях встречаются и мысли вовсе не согласные с арианством; неопределенность же выражений о Сыне Божием не превышает той, какая видна у учителей первых трех веков”9. В “Апостольских Постановлениях”, действительно, не раскрывается положительное учение о Св. Троице, как оно было сформулировано к концу III – началу IV века, однако таковое учение со всей положительностью не раскрывается и в канонических новозаветных книгах. Тем не менее, никто не дерзнул бы их за это отвергать или считать еретическими. С другой стороны, Апостольский Символ находит созвучие с Правилом веры, приведенным в конце II века Тертуллианом10.

Известный русский богослов Н. П. Аксаков в связи с этим пишет: “Апостольские постановления сохранились до нас безспорно в весьма интерполированном виде; в этом согласны все старые и новые критики их. Но вопрос в том: кто были эти иномыслящие интерполяторы, в чем заключалось само их иномыслие и какого рода печать могли наложить они на первоначальный памятник? Мы оцениваем в настоящее время Апостольские постановления как канонический и литургический памятник, настоящая редакция которого, вероятно, принадлежит концу III века и не может быть отнесена позднее, чем к концу IV века. Все виды иномыслия этого периода нам совершенно знакомы. Тем не менее, можно смело сказать, что в нашем памятнике нет ни малейших следов ересей, касавшихся второго Лица Св. Троицы, включая и саввелианство и ересь Павла Самосатского”11. По мнению Аксакова в памятнике невозможно обнаружить также ни следов монтанизма, ни гностических заблуждений.